глючь, мотайтеХороший хозяин использует все, что растет на его земле, что он видит и до чего может дотянуться. Плоды и ягоды он потребляет в пищу или продает, зелень скармливает скоту, навозом удобряет почву, из глины, вынутой при рытье колодца, лепит горшки, из камней складывает изгородь, а ядовитые сорняки отдает знахарке в обмен на лекарственные смеси. Такова единственно верная стратегия выживания, и применима она не только на безлюдных пространствах, но также, если не лучше, в пучине людского общества городов, разве только навозом, глиной и прочим становится нечто совсем иного порядка, и имя этому - человечество. ("Освоение земель и власти", Karkalduset)
Моя глина и мои камни - старики, степенные главы семейств, хранители родов, брюзжащие то ли во главе стола за обедом, то ли уже на парадном портрете в галерее. Несгибаемые и упрямые, они ломаются, если нажать сильнее, но подобрав ключ к ним, можно получить отмычку к прочим дверям.
Мой скотный двор - люди в самом соку, в самой силе, стремящиеся к теплому местечку, сытной еде и другим радостям, которые они полагают высшими потребностями, но которые по сути - помои, которые они обожают хлебать, в которых они готовы кататься, отталкивая друг друга, лишь бы прочувствовать их всей своей сутью. Дать им то, что они хотят, нетрудно, - и тогда они будут довольны и покорны.
Мой навоз и моя зелень - грязнокровки; расходный материал, удобная форма расчетов, грязь под ногами, размокающая в дождь и покрывающаяся сухой коркой на солнце, отвратительная, но неизбежная.
Мои плоды и ягоды - те молодые маги, что не владеют еще ни силой, ни собой, и единственный прок от которых - удовольствие и пресыщение, которые можно получить с их помощью. Можно любоваться сверканием капель воды на их нежной коже, можно ощущать вкус их плоти, можно, в конце концов, скормить свиньям - и знать, что они не различат вкуса так, как различаю его я.
Без управления народ приходит к анархии, без владычества - к исчезновению. ("Освоение земель и власти", Karkalduset)